Коридоры тут были так же пусты, как и те, по которым он проходил немногим ранее, и поэтому юноша пустился бегом. Через дворик поменьше, где в центре плескался фонтан, еще по одному коридору и на мощенный плитняком конный двор. Сама «Конюшня Лорда», высокая и длинная, была выстроена внутри крепостной стены, с большими окнами, выходящими внутрь крепости; лошадиные стойла располагались на двух этажах. Кузница на противоположной стороне двора стояла непривычно тихой, ковочный кузнец и его подручные ушли поглазеть на Приветствие.
Женщины, с которыми со времени прибытия в Фал Дара Найнив успела подружиться, пытались заговорить с нею; им было известно, что Ранд появился тут вместе с нею и что они оба из Двуречья, и им не терпелось узнать, зачем его приглашала к себе Амерлин. Престол Амерлин! Холод ледяными пальцами сжал сердце, и Найнив припустила бегом, но не успела она оставить женскую половину, как потеряла Ранда из виду за чересчур многими поворотами и за чересчур многими людьми.
— Но, Лорд Ингтар, так нельзя! Что случится — случится, и чему суждено быть — бу... — Свирепый взгляд Ингтара обрезал его, хотя он и продолжал бормотать: — Это неправильно, так говорить — «должен».
— Лойал, нам нужно в гостиницу. Хурин один, и они... — Ранд крякнул, когда толстая длинная рука обхватила его, прижав обе его руки к груди, и подняла в воздух. Волосатая пятерня вцепилась юноше в горло. Скосив глаза, он разглядел над головой рыло с торчащими вверх кабаньими клыками. В нос ударил противный запах — кислый пот пополам со свинарником.
— Тогда к чему вопросы о Пророчествах? Зачем понадобилось огир выпроваживать?
Балюстраду пересекали каменные мосты и переходы, каждый отмечен стоящим рядом каменным столбом с одной-единственной строкой огирских письмен. Мосты арками выгибались в ничто. Скаты вели вверх или вниз. Проезжая мимо них, всадники не могли разглядеть ничего, кроме начала переходов. Останавливаясь только для того, чтобы бросить взгляд на каменные столбы, Лиандрин свернула на скат, уводящий вниз, и совсем скоро вокруг остались лишь путь под копытами лошадей да тьма повсюду кругом. Царя над всем, повисла влажная тишина, и у Эгвейн появилось ощущение, что стук копыт по шершавому камню не разносится далее пятна света.