— Мы будем жить в городе. Теперь мы можем идти?
— За этот проступок я обязана сурово наказать тебя. Нас обеих призовут ко Двору Девяти Лун — тебя за то, что ты можешь делать, а меня как твою сул'дам и инструктора, и я не позволю тебе опозорить меня перед глазами Императрицы. Я остановлюсь, когда ты скажешь мне, как безгранично нравится тебе быть дамани и какой послушной после этого будешь. И еще, Тули! Скажи это так, чтобы я поверила каждому твоему слову.
— Я не уверена. Одна из служанок заходила, совсем недавно. Чтобы приготовить постель на ночь, как она заявила. Как будто Эгвейн уже собралась спать, когда вечером пир в честь Амерлин. Я отослала ее; тебя она не видела.
У Эгвейн пересохло во рту. Из Красной Айя и интересуется Рандом.
— Этот народ — сплошные сумасшедшие, — промолвил он, лихорадочно пытаясь сообразить, как выбираться из западни, в которую угодил.
— Они были правы, — заметила Амерлин. Голос был приглушенным, будто дышать ей приходилось через силу. — Они сказали, что учишься ты быстро. И они сказали: чтобы пробиться до сердцевины того, на что ты способна, нужно подпалить тебе пятки, тогда характер и прорежется. — Она с усилием вздохнула. — Дитя, отпустим друг друга вместе?