Позади нас нарастал грохот выстрелов и рикошетов. Пока мы летели, труп печатал что-то одной рукой. Я на миг изумился, отчего он не говорит, прежде чем вернулся взглядом к вбитому в череп шипу: должно быть, речевые центры смяты в кашу.
— У меня все зафиксировано. Все в КонСенсусе.
Я чувствовал — что-то происходит. Только не понимал, что.
— Сири, мы готовимся к грабежу со взломом. Оставлять самим дом без присмотра было бы неумно.
Где-то между ушами у меня зародилось тихое гудение. Голос Челси вел меня в темноте.
По отношению к метанодышащим медузам этот вопрос вообще не должен был вставать. Но тут уж каждое лыко в строку.