Чернов вздрагивает от неожиданости, и я с короткого подшага пинаю его в центр груди. Но, памятуя о данном командиру обещании, исполняю не «пинок–проткнуть–насквозь», а более гуманный «пинок–закинуть–мешок–подальше». Ножки боксёра отделяются от земли, и он улетает за пределы круга зрителей.
- Семка, етить тебя налево! Где ты? А ну полезай на клеть, да маши хосподам официрам. А то в клети уже пятеро спойматых.
- Вот и представь, что рука товарища сержанта — это комар, которого поймать нужно, и лапки оторвать.
- Когда меня в сарай заталкивали — слышал, как куркуль этот кого–то просил сигнал каким–то «официрам» подать. И упоминал, что пятеро уже тут. Вас тут четверо, соответственно я — пятый.
- Ага. Вон, впереди из–за рощи домики виднеются, это — Заречье. Значит нам туда, в сторону Жуковки, а там уже шоссейка в нужную нам сторону. — Я проиллюстрировал свои предположения, водя пальцем по карте.
- Откуда? — от удивления я выпучил глаза. Ну, ещё бы, Ломжа находится километров на триста западнее Минска, если не на четыреста, да и Гродно — тоже не близкий свет.