То ли Фаулз уже перестал считать южные провинции собственностью короны, то ли попросту не понимал, для чего кому-то может понадобиться бесплодная пустыня, ведь там нет избирателей…
— Не волнуйся, твоему мятежному кузену весь пирог не достанется. Загратийцы ненавидят адигенов.
Дорофеев командовал, прогуливаясь вдоль окон мостика и не сводя взгляда с облаков: и тех, что приближались спереди, и тех, что охватывали цеппель справа и слева. Он читал загратийское небо, как книгу, и ни разу не ошибся с выбранным направлением, ни разу не позволил «Амушу» снизить предельную скорость.
— Естественно, не хочу, — не стал скрывать Феликс. — И буду рад, если Помпилио убьют до того, как он окажется внутри.
Коньяк мягко проник внутрь. Не обжег, но согрел, расслабил, тихонько прошептал: «Всё закончилось» и предложил поискать кресло помягче. Предложил плюхнуться в него, закрыть глаза и уснуть часиков на двадцать.
— Мне тоже, — в тон ему ответил Помпилио и указал на «Близнецов». — Я возьму их.