— Спросил у местных инженеров, как только узнал, что мост поврежден, — сообщил Роллинг. — Сначала они просили четыре дня, но я рассказал, что во время войны саботажников принято вешать, и они согласились с тем, что работы можно ускорить.
— Они даже экспортировали продовольствие на Чурсу, — подтвердил Джонс. — А несколько месяцев назад, когда начался голод на Свемле, местные умники решили крупно заработать и сплавили им почти весь урожай северных провинций. Потом же случилось то, чего никто не ожидал — неурожай, к которому добавился массовый падеж скота. Братья Доброй Дочери зафиксировали вспышку анилийской язвы, хотели даже закрыть планету на карантин, но король убедил их не принимать решительных мер. Одним словом, Заграте пришлось покупать продовольствие…
— Не начинай, — попросила девушка. — Нам очень хорошо, так что не начинай. Не сейчас.
Помпилио сидел в кресле, закинув ноги на стол, и читал передовицу «Загратийского почтальона». Или же просто разглядывал слова, поскольку на его лице отсутствовало свойственное поглощенному чтением человеку сосредоточенное выражение.
К счастью для Адольфа, на Каате, Верзи и Тинигерии нашлось достаточно безземельных адигенов, согласившихся обменять верность традициям на обширные угодья. Все они принесли королю присягу, дав слово не претендовать на власть, и поехали поднимать загратийский юг. А вместе с ними с Кааты, Верзи и Тинигерии пришли деньги их родственников. А еще — агрономы и механики, инженеры и ремесленники, врачи и ученые. Получившие землю адигены начали обустраивать ее на совесть, на века, и Заграта, которая за время изоляции едва сохранила признаки цивилизованности, стала хорошеть на глазах.
— Ты ведь не натворишь глупостей? — с обманчивой мягкостью повторил Вебер.