И отказался снимать портрет человека, которого все адигены почитали тираном и убийцей, потому что полководца более великого Герметикон не знал.
Учитывая обстоятельства, этот нюанс волновал Дорофеева в последнюю очередь.
— Вы обещали убрать бронетяги, — осторожно напомнил Зопчик.
— Дождь будет, синьор полковник — слишком уж парит.
— Хорошо сказано, Олли, тем более — для бахорца.
— Не возьму, — подтвердил Бабарский, скармливая лошади кусочек сахара. — А вот повозку на время арендую. Если ты не против, конечно.