Гермиона открыла было рот, чтобы ответить, потом снова закрыла, вид у неё был как никогда растерянный. Все трое переглянулись, и Гарри знал, что они подумали об одном и том же. Вышло так, что именно такой плащ, какой только что описал Ксенофилий, находился сейчас в этой комнате.
— Я сказала, бросайте! — завизжала та, плотнее прижимая лезвие к горлу Гермионы. Гарри увидел струйку крови.
Из замка и его окрестностей не доносилось ни единого звука. Вольдеморт стоял так близко к Гарри, что он не отваживался снова открыть глаза.
— Не тронь! — заорал Гарри, не сумев сдержаться. У него было такое чувство, что его вот-вот стошнит от боли.
— Вы могли бы сказать, что были близки с Дамблдором, Рональд? — спросил Скримджер, не обращая внимания на слова Гермионы. Рон, по всей видимости, был застигнут врасплох.
— Нет! — воскликнул гоблин, сердито ощетинившись и тыкая длинным пальцем в Рона. — Опять это высокомерие волшебников! Это был меч Рагнука Первого, а Годрик Гриффиндор отобрал его! Это утерянное сокровище, шедевр гоблинского искусства! Он принадлежит гоблинам! Меч — цена моих услуг, не больше и не меньше!