— Гарри! — пропищала Гермиона. — Что мы собираемся…
Но Гарри уже добрался до следующего этажа. Луна украсила потолок своей спальни пятью превосходно нарисованными портретами: Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и Невилл. Они не двигались, как это делали картины в Хогвартсе, но в них всё равно была какая-то магия. Гарри показалось, что они дышат. Вокруг портретов извивалась как будто тонкая золотая цепочка, соединяющая их вместе, но вглядевшись как следует, через минуту или около того Гарри понял, что на самом деле цепочка складывалась из одного слова, написанного золотыми чернилами, повторённого тысячекратно: «друзья…друзья… друзья…»
Он задумчиво перевел взгляд на клетку Свинристеля… Откуда ему было знакомо имя «Грегорович»?
— А теперь, получается, ты вызвал нас, чтобы взорвать! — прорычал пожиратель смерти. Послышался град ударов вперемешку со страдальческими воплями Ксенофилия.
— Семнадцать стукнуло, а? — проговорил Хагрид, принимая из рук Фреда бокал вина величиной с ведро, — шесть лет уже, как мы встретились, Гарри, помнишь?
— Где он сейчас? — торжествующе спросил Гарри; Рон и Гермиона ликовали.