— Ты всегда так удивляешься, — немного ворчливо ответил Рон, освобождаясь из объятий. — Мы последние?
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, затем направило палочку на лоб Долохова и произнесла: «Обливэйт!»
Очевидно, у Скримджера не нашлось других предположений. Понажимав еще пару минут на Рона, он снова обратился к завещанию Дамблдора.
— Может, всю ораву заберут. У нас два грязнокровки — ещё десять галлеонов. Подай-ка меч. Если в нём рубины, то это тоже выйдет небольшое состояние.
Через две минуты перед ними стоял Рон, такой же крошечный и так же похожий на хорька, как отравившийся волшебник. Он облачился в синюю мантию, лежавшую в сумке волшебника.
— Я открою его, — сказал Гарри, — а ты вонзишь меч. Сразу же, понятно? Потому, что бы там ни находилось, что оно будет бороться. Часть Риддла, которая жила в дневнике, пыталась убить меня.