И Ба тогда сжалилась над нами и сказала, что в старом бритвенном приборе просто не было лезвий, и мы водили по рукам и лицу просто так.
Натэла тут же достала из шкафчика мешочек с фасолью и отсыпала часть в неглубокую миску.
— А тем, что у вашего папы трусы в горошек, а у моего — в мелкую звездочку, — сладко зевнула Манька, уткнулась носом мне в плечо и мирно засопела.
Раз в неделю мама открывала дверцы детского шкафа, выгребала оттуда наспех закинутую одежду, сваливала на кровать и заставляла нас приводить ее в порядок. Нужно было сложить кофты в аккуратные стопочки, а юбочки и брюки повесить на вешалки. Мы ненавидели этот еженедельный ритуал лютой ненавистью, но были не в силах его изменить. Попробуй изменить ход событий, когда у тебя такая мама, как наша. Легче покориться судьбе и убраться в шкафу, чем напроситься на ее фирменный подзатыльник!
Любая Конвенция по правам человека прекращала действовать прямо на пороге дома Ба. Ибо только Ба устанавливала те рамки, в пределах которых члены ее семьи строили свою счастливую жизнь.
— А хочу и облокачиваюсь, — с вызовом сказала цыганка, — что ты мне сделаешь?