— Которая стоит двадцать пять рублей?! — ужаснулась я.
— Ой… ай… — только и могли выговорить мы, потому что от каждого взгляда на наши гладковыбритые головы нас разбирал новый приступ смеха. По щекам ручьями текли слезы, и мы только и делали, что стонали и хватались за животики.
Потом мы убрали ведро под мойку и аккуратно спрятали папино ружье.
— Не поешь овощей, и тебе удалим, ясно? И не забудь протереть до блеска свою тарелку!
— Вполне возможно, — задумчиво протянула мама, — вполне возможно.
— И он… по-пи-са-ет на нееооооо!!!!!!! — забилась в истерике Маринка.