— Подумаешь! — возразил Крэбб, выдёргивая руку. — Тёмному Лорду Поттер нужен, а кому интересна эта дидема?
— Но если Вольдеморт использовал Убийственное проклятье, — вновь начал Гарри, — и никто, кроме меня на этот раз не погиб… как я мог остаться в живых?
— Нам будет награда, — заявил Крэбб. Голос у него был на удивление слабый для такого верзилы. Раньше Гарри едва ли хоть раз слышал, чтобы тот говорил. Крэбб напоминал маленького ребёнка, которому пообещали большой кулёк конфет. — Мы задержались, Поттер. Решили не уходить. Решили притащить ему тебя.
— Потому что хоркрукс — полная противоположность человеческого существования.
Впервые за всё это время она встретилась взглядом с Гарри. Она умоляюще посмотрела на него, но он покачал головой, и она с горечью отвернулась.
Впервые они столкнулись с тем, что полный желудок означает хорошее настроение, а пустой — ссоры и уныние. Гарри не был особо этим удивлён, так как, живя с Дурслями, бывало, что и голодал. Гермиона стойко держалась в те вечера, когда им не удавалось найти ничего, кроме ягод и засохших галет; она лишь была, возможно, чуть более раздражительной, чем обычно и угрюмо молчала. Рон же, стараниям своей матери или домашних эльфов Хогвартса, привыкший к вкусному трёхразовому питанию от голода становился безрассудным и раздражительным. Всякий раз, когда отсутствие еды совпадало с его очередью носить хоркрукс, он становился совершенно невыносимым.