Гермиона, казалось, опасается, что он ее заколдует ее собственной палочкой. Лицо ее было исполосовано следами слез, когда она села, уперев подбородок в колени, рядом с ним; в руках ее дрожали две чашки чая, а из-под мышки виднелось что-то громоздкое.
— Он изменился, Гарри, он изменился! Ведь это же так просто! Может быть, он и верил во всё это в семнадцать лет, но вся его оставшаяся жизнь была посвящена борьбе с темными силами! Ведь именно Дамблдор остановил Гриндельвальда, именно он всегда поднимал голос в защиту магглов и прав магглорожденных, именно он с самого начала сражался против Сам-Знаешь-Кого и умер в попытке одолеть его!
Среди них равных ей не было, даже несмотря на то, что их было четверо против неё одной. Гарри знал, что она была ведьмой с невероятными умениями и совершенно без совести. Они попадали, где стояли, за исключением Грейбека, которого заставили опуститься на колени, вытянув руки вперёд. Краем глаза Гарри смог увидеть, как Беллатрикс с помертвевшим лицом угрожающе нависла над вервольфом, крепко сжимая меч Гриффиндора в руке.
Они направляли волшебные палочки во все укромные уголки и расщелины, осторожно поворачиваясь на месте. Ни за что не задевать было невозможно. Гарри отправил на пол огромный водопад поддельных галеонов, добавив их к кубкам, и теперь почти некуда было ставить ноги. Вокруг сияло раскалённое золото, и в хранилище стало как в печке. Свет от палочки Гарри скользил по уходившим под потолок полкам, уставленным щитами и шлемами гоблинской работы. Он поднимал луч всё выше и выше, пока не наткнулся на то, от чего у него замерло сердце и дрогнула рука.
— Мы только что разговаривали о Грозном Глазе, — сказал Рон, — Я считаю, что он мог выжить.