— Ты не первый ученик, кто мечтает о ней, — презрительно сказала она. — Целые поколения учеников клянчили её у меня.
Большой Зал просто разорвался воплями: «Гарри! ОН ЖИВ!». Тут же наступила тишина, столь же резко, сколь Вольдеморт и Гарри встали напротив друг друга, описывая окружность вокруг невидимого центра.
“Хозяин Смерти, Гарри хозяин Смерти! Был ли я лучше Волдеморта, в этом смысле?”
Шрам горел, но он справлялся с болью; хоть он ее и ощущал — он все же смог абстрагироваться от нее. Он наконец-то научился контролю, научился блокировать свое сознание от Волондеморта: именно то, чему так хотел Дамболдор, чтобы Гарри научился у Снейпа. Также как Волондеморт не смог проникнуть в его сознание Гарри, когда все мысли его были подчинены скорби по Сириусу, то же происходило и сейчас — пока Гарри хоронил Добби. Казалось, печаль выжила Волондеморта… хотя, конечно же, Дамболдор сказал бы, что это была любовь.
— Поэтому, когда дневник был уничтожен, живущая в нём часть души тоже погибла. Джинни пыталась избавиться от дневника ещё раньше тебя — она ведь выбросила его в туалет, — но этого явно было не достаточно, и он ничуть не пострадал.
— Они не должны были портить это подписями! — возмущалась Гермиона.