«Приучил Лужу какать в унитаз», — хвастался дядя Игорь.
Мое имя было густо обведено красным фломастером. Внизу цветными карандашами Манька нарисовала маленький домик: из трубы на крыше, само собой, валил густой дым; в одиноком окошке топорщилась лучиками желтая лампочка Ильича; длинная дорожка, петляя замысловатой змейкой, упиралась прямо в порог. В почему-то зеленом небе из-за кучерявого облака выглядывало солнце. Справа, в самом углу, сиял пучеглазый месяц со звездой на хвосте. Надпись внизу гласила: «Синний корандаш потеряла, поэтаму небо зеленое, но это ничево. Конец».
— Больно, — выла Маня, — Тетьнадь, не давите так сильно!
— Рубль, или мы с тобой расходимся как в море корабли, — Ба достала из сумки кошелек и потрясла им перед носом Мамеда.
— Больно? — Я нагнулась присмотреться к шишке.
— Сделай что-нибудь! — клокотал хормейстер в трубку так, что слышно было на всю округу. — Эдуард Миронович, вся надежда на тебя!!!