Гермиона снова закричала: этот звук прошёл сквозь Гарри, как физическая боль. Едва в сознании от свирепой боли в шраме, он тоже принялся бегать по подвалу, ощупывая стены, с трудом представляя себе зачем, так, как в глубине души он знал, что это бесполезно.
— Да, он думает, что совсем скоро школа будет в его руках.
— Во всяком случае, сегодня больше никто за меня не умрёт, — сказал Гарри, гладя зелёными глазами в красные зрачки Вольдеморта. Ты больше не сможешь никого и никогда убить. Разве ты не понял? Я добровольно согласился умереть, чтобы эти люди не пострадали.
евочки с неодобрением рассматривали его, стоя на площадке с качелями, будто это было особое безопасное место.
— Конечно, Волдеморт думал об этом методе, который он заметил за эльфами… Но такого никогда не происходило, что кто-то мог творить магию, которой он не располагал.
Через секунду молчания невероятное напряжение всех присутствующих спало. Неимоверные вопли и крики торжества заполнили Большой Зал, воздух разорвал массовый рёв. Солнце полностью залило светом помещение, и первыми до Гарри добежали Рон и Гермиона, и их руки первыми обхватили Гарри, и именно они заставили его почти оглохнуть от восторженных поздравлений. Рядом столпились Джинни, Невилль, Луна, все Уизли и Хагрид, Кингсли и МакГонаголл, Флитвик и Спрут, и Гарри не мог ни разобрать ни единого слова в общем беспорядке, ни понять, чьи руки обнимают его в данный момент, толкают и тянут его, стараются дотронуться до любой части его тела. Их было сотни, каждый хотел лично дотронуться до Мальчика, Который Выжил, до причины своей победы над злом.