— Я докажу тебе кто я, Кингсли, после того, как увижу своего сына, а сейчас уйди с дороги, если ты знаешь, что для тебя будет лучше!
У Гарри не было на это никаких ответов: были моменты, когда он задавался вопросом, было ли это полным безумием, чтобы не попытаться помешать Волдеморту вскрыть могилу. Он толком не смог объяснить, почему не сделал этого: Часто он пытался додуматься до этого, но сам же отбрасывал все аргументы.
— Похоже на то, — ответил Люпин, — но, очевидно, они не догадывались, что будет семь Гарри Поттеров.
— Спасибо, Рон, — кивнула Гермиона. — Спите, я подежурю.
Несколько раз он вяло подпирал ноющую шею, потому что он стал проваливаться в сон. Он неуклюже привалился к углу палатки. Ночь была такой бархатистой и темной, что он мог не услышать разницу между хлопком Дисаппарации и Аппарации. Он держал свою руку перед лицом, чтобы он мог различить свои пальцы, когда это произойдет.
Замок был пуст. Он чувствовал, будто уже умер и идет по нему один, как приведение. Люди в портретах все ещё уходили со своих рамок; вокруг было устрашающе тихо, как будто вся оставшаяся жизненная сила было собрана в Большом Зале, заполнена мертвыми и стонущими.