— Тебе, Роза, за рубль восемьдесят отдам!
— О! — заклокотал Колокольников. — Урожденная Шац?
Дядя Миша, словно летчик-испытатель, увлеченно шуровал огромным количеством непонятных рычагов, торчащих по правую сторону от его сиденья.
— Надо же, — покачали мы головами, — какой непослушный мальчик!
Потом мы встали из-за стола и поблагодарили мсье Карапета за угощение.
— Да, — подала голос Маня, — мы немые, а зато у вас ноги бледные и волосатые!