Наконец Гарри поднял руки, и портреты с уважением притихли, лукаво поглядывая на него и безмолвно прося заговорить. Он обратил свои слова к Дамблдору, выбирая их с нечеловеческой заботой. Он чувствовал себя исчерпанным, и ему нужен были последние слова наставления.
— Разумеется, Гарри, это всегда будет с тобой, пока ты всё ещё в этом нуждаешься.
Шрам начало нестерпимо жечь. Упивающихся Смертью появились с обеих сторон одновременно. Пара Смертельных проклятий пролетело недалеко от головы Гарри.
— Всю эту длинную ночь, когда я в шаге от победы, я просидел здесь, — сказал Волдеморт голосом чуть погромче шёпота, — гадая…гадая, почему Старшая Палочка отказывается работать так, как должна, почему она отказывается открывать своё легендарное волшебство, которое она должна открыть своему настоящему хозяину…и я думаю, у меня есть ответ.
— Точнее и не скажешь, — горячо поддержал друга Гарри. — Ума не приложу, что бы мы без тебя делали.
«Мама права, Джинни,» мягко сказал Билл. «Ты не можешь пойти с нами. Все несовершеннолетние должны уйти, это единственно верное решение».