— Это не нож, а копие. А оператор сказал, что чакры отменили. Теперь бакры…
— Почему? Ты сам так объяснял. В мертвеце остатки души сохранились. Сама душа уже в раю. Я так думаю, — она после смерти вроде улья, который на другую пасеку, то есть в рай, перенесли. А в мертвеце как бы одна пчелка-душа задержалась, а потом все равно со своим ульем соединилась. А в трупе совсем души нет, потому он и труп.
— Хорошо. Вот, пистолет, на всякий случай.
Сухие кости ног переломились, и кирзовые сапоги грохнули подошвами об пол.
Цыбашев пришел по указанному адресу. Дверь ему открыл глубокий старик, узнал в чем дело, и с усмешкой произнес: «Добро пожаловать в мои катакомбы». Цыбашев получил все книги, в которых нуждался, через неделю принес обратно, и тогда отец Григорий сказал ему, что он может оставить их себе.
— Нож метаешь — без оружия себя оставляешь. Ладно если один противник, а что против трех делать будешь?