Возможно, всю его семью постигла бы печальная участь, но через какие-то окольные ходатайства, вплоть до жены Горького (тут помог Павел Флоренский), тете, двум дядиным дочерям и шестнадцатилетнему Григорию позволили уехать в провинцию.
— Еще посмотрим, Вадим Анатольевич, кто первый вазелину попросит!
Из котелка на прогоревшие угли плеснуло выкипевшей водой, они тихо зашипели, вспыхнули красными бусинками. Дедушка положил тетрадь на угли. Бумага быстро покрылась коричневыми пятнами, языки пламени проткнули ее насквозь, разбежались, охватывая со всех сторон. Костер снова ожил.
Все равно не понятно Васильку, откуда этот второй стрелок берется.
— Я свои две взятки по-любому возьму, — парень сбросил десятку.
— Меня проверять не нужно, — усмехнулся Николай Аристархович.