— Испугался, простая душа? — захохотал Серж. — Ну, плохо твое дело, брат Ванюша, теперь тебя по возвращении к родным пенатам в Сибирь непременно закатают. С революционерами, скажут, якшались в Париже, Иван Савельич? А пожалуйте прямым ходом по Владимирке…
— Мадам и месье, всем оставаться в вагонах!
Здесь и в самом деле начинало припекать. Он уже вспомнил, где видел субъекта за угловым столиком — ну как же, первая венская командировка, незабвенная проверка, которую ему устроили на границе переодевшиеся жандармами господа эсеры. Один из ближайших помощников Кудеяра, боевик по кличке «Ринальдо»… Пока что он Бестужева определенно не узнавал, даже внимания не обращал, но мог присмотреться, узнать, вспомнить… Здесь могут сыскаться и другие знакомцы, это не смертельно, вообще не опасно, но все равно нескладно получается…
— Ну, скучать-то я не скучал, здесь это невозможно, вы правы, однако безделье угнетает. Дома множество дел, незаконченные исследования, все прочее… — Его глаза озорно блеснули. — Я уж и не чаял вас увидеть после этого…
Как и ожидал Бестужев, Жак прыгнул, не теряя времени, оскалясь, словно первобытный человек, целя кулачищем определенно в висок — но встретил пустоту. Вовремя уклонившись, Бестужев ответил ударом ноги, потом припечатал обоими кулаками.
За спиной у него, на расстоянии всего-то шагов шести, раздался тихий звук, более всего похожий на негромкий шум, производимый опускавшейся дверной ручкой, на которую осторожненько нажали с той стороны… Дверные петли, судя по всему, были обильно смазаны, но все равно, тихо-тихо приоткрывавшаяся дверь никак не могла распахнуться совсем уж бесшумно…