— Как все это выглядело? Как они у вас появились?
С одной стороны, это, как ни крути, было в чем-то вопреки кодексу профессиональной чести. С другой же… Он не хотел об этом думать, но его чуточку встревожили даже не слова Васильева, а глаза полковника при этом, интонация, с какой все было произнесено. Васильев тогда именно так и сказал: «Душа моя, если у вас есть возможность придержать в рукаве какие-то козыри — придержите. С Гартунгом невозможно играть, не имея на руках козырей вовсе, боком может выйти…»
— Визит будет официальным? — спросил Бестужев.
— Давайте сюда эту свинью, — распорядился бригадир, щелкнув толстыми сильными пальцами.
Сделав знак двум агентам, маячившим, как и было уговорено заранее, на приличном отдалении, Бестужев без колебаний направился к фургону, оклеенному афишами господина Жака. Поднявшись по скрипучей и шаткой лесенке в четыре ступеньки, оказался перед низкой дверью. Бесцеремонно постучал в нее кулаком, тут же распахнул дверь и вошел.
— Ну как же, — сказал Бестужев. — По поручению вашего любовника вы регулярно встречались с извозчиком Густавом Мейнке и получали у него сведения обо всех перемещениях некоторых лиц…