— Анушаван меня зовут, — галантно представился мужичок, — можно Анушаван Наполеонович!
Через пять минут я уже была у нее. Встретила она меня с таким лицом, что мне сразу стало ясно — случилось что-то непоправимое. Маня молча приложила палец к губам и повела меня в гостиную.
— Вы пойдите поплавайте, а я вещи постерегу, — выдохнула с облегчением она.
— А давай разуемся и походим по ней! — У Маньки загорелись глаза.
Ну потом все шло по накатанной. Мама снова подцепила Каринку за лопатку и поволокла ее наказывать.
Шерсть была белоснежная и, казалось, искрилась на солнце.