Тэйон сделал задумчивую паузу, посмотрел на ставшего вдруг серьёзным и хищным таолинца.
— Меня! — подпрыгнула у него на руках наследница престола. — Шаэ сказала что мы её в гроб загоним а Тави сказала что там не страшно потому что всё время спишь только гроб остался у вас а я сказала что без вас скучно и Шаэ сказала что отправит нас к вам раз у вас уже есть гроб и вообще тогда вам точно не будет скучно и времени ни на что другое тоже не будет а у неё станет сразу несколькими головными болями меньше…
Он усилием воли прервал зачарованный транс, отвёл глаза от бушующих во тьме пенных валов. Сделал рукой круговое движение, заставляя защитную сферу расшириться, охватывая всю вершину смотровой скалы. Маг появился в самом центре правильного круга, выложенного из серых, обглоданных ветром валунов. Спокойная мощь басовитым гудением жила в этом месте, более древняя, чем весь раскинувшийся позади город. Не магический источник, а нечто более… изначальное. Маг заставил кресло обернуться вокруг своей оси, внимательно осматриваясь. Один жест, и ровная площадка оказалась очищена от принесённого ветром и застрявшего в щелях мусора. В руке мага появился длинный лёгкий посох с заострённым концом, которым магистр воздуха принялся чертить отливающие синим серебром символы. Небеса на мгновение озарились молнией, заставив людей ещё раз замереть перед открывшейся им удивительной, вызывающей трепет красотой.
— Адепт Шехэ счёл, что младшие нуждаются в отдыхе, и взял на себя смелость отменить все занятия, помимо обязательного дежурства на погодной башне.
Тэйон наклонился, чтобы поцеловать нежную кожу между лопаток. На кончиках пальцев родилась сияющая острыми синеватыми искрами магия, он умело провёл рукой там, где крыло должно было смыкаться с телом. Внутренняя поверхность подкрыльев — одна из самых чувствительных областей на теле шарсу. Таш охнула, выгнулась под его прикосновением, по её коже пробежала волна мурашек. А он откинулся назад, глядя на супругу с откровенной иронией.
Ну а магистр Алория, стоявший за всеми этими сложными манёврами, легко шёл по одному из дворцовых садов, спеша к выходу, где его ждал экипаж, и не замечая упирающиеся в спину боязливые, почтительные и ненавидящие взгляды. Просто неспособный их замечать из-за пелены упорства и боли.