— Например, я собираюсь получить офицерский патент в военном флоте Лаэссэ.
Голодный минерал уже начал свою работу. Пока что это было почти незаметно, особенно на фоне опустошающего урона, который аура мага понесла днём ранее, но даже после пары минут в закрытой камере он чувствовал, как тошнота и слабость, вместо того чтобы отступить, накатывают новыми волнами.
Казалось, город накинул сверкающий праздничный плащ. Многочисленные висячие сады и оранжереи, на эти десять дней закрытые силовыми полями, расцвечивали крыши всплесками зелени и напоминали изумруды, рассыпанные по алмазной ткани. Ветви деревьев, которым не повезло получить такую защиту, покрыло синевой инея, и они оттеняли сказочное совершенство причудливым кружевом. А над всем этим, подобно выточенной из янтаря и кости короне, застыли всплесками янтарного и белоснежного громады королевского дворца и Крыльев Адмиралтейства.
Глаза магистра превратились в щёлки, он подался вперёд, пытаясь считать информацию. Мерцающие в воздухе столбики с цифрами и обозначениями не были для него кейлонгской грамотой — в конце концов, Тэйон прочёл всё, что мог откопать по поводу стратегии морского боя, просто чтобы понимать, о чём рассуждает за завтраком его жена. И всё же особых иллюзий по поводу собственной компетентности в данном виде схватки маг не испытывал. На его взгляд, действия Таш были бессмысленны. Даже с учётом теологической магии при стычках с силами Кей Адмиралтейство рассматривало соотношение один к двум как «благоприятное», а один к трём — как «рабочее». Считалось, что флот Лаэссэ качественно превосходил всё, что могли выставить против него иные государства. И тем не менее госпожа адмирал позволила загнать себя в ловушку, окапавшись фактически зажатой между Ближними рифами и превосходящей массой вражеских сил. Как будто бросила на карту всё, провоцируя неприятеля на нападение. — Что она творит?
Стихия была напряжена. Стихия волновалась, хмурилась, ветры и воздушные течения с различными свойствами сталкивались, кипели, закручивались в непредсказуемые и опасные спирали. Какое-то время Тэйон потратил на выравнивание общей картины. Он лишь чуть-чуть уравновесил области с низким и высоким давлением, «перекачал» энергию из одной точки в другую, слегка сгладил разницу в температурах и составе двух потоков воздуха. И, повинуясь коротким, экономным движениям рук магистра, облака над картой в одних местах несколько посветлели, а на самом севере, напротив, вдруг разразились коротким и мощным снегопадом, и все маги в наполненной ветрами комнате ощущали, как уходит напряжение, несколько недель подряд витавшее в атмосфере. Затем мастер воздуха методично прошёлся по древним заклинаниям, созданным ещё основателями Лаэссэ и призванным хранить хрупкое равновесие в находящемся на перекрёстке миров городе. Влиять на этих накрепко впаянных в стихии магических монстров он не хотел, лишь кое-где усилил и дополнительно подпитал энергией кое-какие свои собственные пристройки к древним гигантам.
Взрывное искривление энергий даже на, казалось бы, безопасном расстоянии заставило его отшатнуться, болезненно морщась. Так и есть, ловушка. Если бы бросился сломя голову исследовать проход, напоминал бы сейчас пускающее слюни растение.