Она поднесла его руку к губам и стала целовать ему пальцы. А потом уселась на него сверху, и он снова утратил способность соображать.
Он быстро вернулся к своему столу и протянул руку к трубке.
— Простите, мне нужно сейчас побыть одной. Когда-нибудь я вам это объясню.
— Вечером, здесь? — спросил он. — И ты точно придешь?
— А ведь ты обещала, что не будешь плакать. Мы договорились, ты помнишь?
Мужчина в сутане молча, с бесстрастным выражением лица, аккуратно записывал все, что она говорила, время от времени переворачивая страницы. Она, не видя его реакции, кричала все громче. А он только время от времени поправлял очки и поглядывал на часы. Когда она закончила свою тираду и затряслась от истерических рыданий, он неожиданно вытащил из кармана брюк точилку и стал точить карандаш. Стружки медленно падали на лицо ее матери.