За минуты до начала высадки, вдруг приходит запоздалое, но верное понимание действительности.
Как тут сохранить рассудок? Возбуждение боя захлестывает разум смертельным ритмом неистового танца, силы, бушующие вокруг, не поддаются мгновенному осмыслению, что-то навсегда исчезает из души, испаряясь под неистовым, шквалистым порывом урагана, несущего голубоватые, напряженные сгустки плазменных разрядов…
Десантно-штурмовой модуль группы капитана Тавгалова двигался в середине построения, отключив все энергопотребляющие системы, для него в качестве маскировки избрали генерацию сигнатуры крупногабаритного транспортного контейнера.
Ситуация по самым осторожным оценкам оказалась далеко за гранью разумного риска, но Фарагней уже ничего не мог поделать, - он оказался творцом искусственных интеллектов, которые получали весь негативный опыт войны, их формирующееся в процессе боев самосознание зачастую оживало именно в момент смерти пилота, начиная осознавать факт собственного существования, так словно погибший рассудок материализовывался на искусственных носителях…
Теперь он стал главным конструктором, и его имя будет навек проклято, неразрывно связано самой губительной в истории человечества войной и самыми разрушительными из существовавших когда-либо планетарных машин.
Оно прекрасно просматривается с орбит, - опытный взгляд грамотного офицера почти мгновенно без подсказок специализированных аналитических программ различает особенности столкновений царящего внизу техногенного ада, но вид с орбиты и восприятие "с земли" пусть не сильно отличаются по средствам аппаратного обеспечения и объему доступной информации, но разнятся в главном: для человека, действующего непосредственно, пространство боя всегда - личное. Оно смесь действительности и присущих конкретному пилоту качеств.