Перед мысленным взором мгновенно возникла ходовая рубка пикирующего истребителя, в уши ударил высокочастотный вой надсаженных двигателей, запах перегретой изоляции смешался в его памяти со звоном падающих на дно соседнего отсека стреляных гильз, и перекошенное лицо Володи Сенельшина с аккуратной дырочкой во лбу вновь уставилось на него остекленевшим взглядом…
Несколько минут он простоял, не шевелясь, в скорбном молчании, вдыхая затхлый запах дома, который за прошедшие столетия сам превратился в склеп. Антон чувствовал себя лишним среди тишины и застоявшегося воздуха.
Антон похоронил пятерых котов на пригорке, установив над могилой обыкновенный деревянный крест. Неподалеку возвышался еще один холмик свежевырытой земли.
— Боевая тревога! Орудийно-ракетным комплексам пять, семь, пятнадцать доложить о готовности к поражению целей!
За грубо скрепленными листами алюминиевого сплава перед Антоном открылся вымощенный тем же материалом небольшой двор. Впереди он увидел плотно закрытый овальный люк, к которому была приделана ручка. На вершине сооружения застыл штырь ветряной энергостанции с огрызками лопастей в крепежных гнездах. На потемневшем покрытии двора распластались две потрескавшиеся секции солнечных батарей, от которых к стене дома тянулся толстый кабель. В противоположном углу высилось странное сооружение из двух перекрещенных крепежных штанг, в основании которых стояла намертво привинченная к покрытию двора помятая и обгоревшая дюза планетарной тяги. В месте пересечения двух штанг был укреплен ровный прямоугольный кусок пластика.
Под сенью ближайших деревьев его ждал Пух. Кот растянулся на короткой и жесткой траве, и Антону на ум пришел невольный вопрос, лишь пополнивший список связанных со зверем странностей, — как, спрашивается, сочеталась окраска его шерсти с окружающей зеленью, где не было даже намека на рыжие или коричневые цвета?