Пух, сощурясь, смотрел на него зелеными глазами-щелками, лишь кончики его ушей слегка подергивались, улавливая человеческую речь.
— Иду, иду, не волнуйся, — спокойно проговорил он, когда Пух в очередной раз остановился, уже у самой стены кустарника, в заросли которого уходила узкая прямая тропа. Несмотря на кажущееся спокойствие, Антон был взволнован таким неожиданным поворотом событий. Стараясь действовать незаметно, он включил детекторы своего защитного костюма и достал пистолет, скинув рычажок предохранителя.
Они улыбались, глядя на величественные Раворы национального парка Элио, где отец Антона долгое время работал смотрителем.
Теперь у него оставался единственный выход.
Ему достало сил только на то, чтобы доползти до входа. Кое-как примостившись на сухом пятачке, под навесом наклоненной скалы, он отстегнул от пояса изодранного и вымазанного грязью скафандра индивидуальную электронную аптечку и, расстегнув экипировку, прижал к обнаженной груди головку анализатора, расположенную в торце тридцатисантиметрового цилиндра.
Из центрального помещения вело три двери, одна из которых оказалась приоткрытой.