Резко обернувшись, Вадим разглядел в сумраке открытый ящик, в котором желтели подготовленные к выстрелу снаряды, схватил один из них, чувствуя разгоряченными ладонями холод и вес металла, толкнул его в открытый казенник орудия, и полуавтомат перезарядки резко закрылся, едва не отхватив ему пальцы.
— Значит, все? Поддержки не будет? — голос Вадима опять сорвался, осип.
Дабог виднелся отсюда тусклой звездочкой, основные события происходили уже в глубоком космосе, на значительном удалении от многострадальной планеты.
— Что это даст? — спросил Вадим, который пока что рассматривал все нововведения с точки зрения пилотирования.
— Я не пылесос, запрограммированный на голосовые команды. Уходите. Здесь нет места для людей. — Дройд говорил спокойно, без интонаций, лишь что-то по-прежнему чуть дребезжало в его аудиосистеме.
В рубке корабля напряжение членов экипажа уже превысило все мыслимые пределы, — страх ушел, он остался за незримой чертой, и вдруг наступило странное спокойствие, словно ощерившийся орудиями транссистемный лайнер не шел гибельным курсом, а совершал обычный маневр сближения с дружественными судами.