– Что? – Кас поднял взгляд на брата, ожидая какой-нибудь очередной глупой шутки.
– Чего ему нужно? – поинтересовалась Кани.
Отец ответил ему долгим печальным взглядом.
– Нежная очень. Прошло четыре часа, а никак не забудет наказание.
Наконец это ему надоело. Он встал, привел себя в порядок и направился, куда глаза глядят.
Боли в животе, яростно требовавшем своего привычного и так регулярно на протяжении семнадцати лет поставляемого топлива, не давали спать, доводили до тошноты, радужных кругов, искр и тумана перед глазами. Спать не давала и тишина. Стоило закрыть глаза, она словно взрывалась высокочастотным гулом барабанных перепонок, нервировала, не давала думать о чем-то привычном и спокойном, не давала уснуть. Таблеток оставалось совсем не много, но и одного воспоминания о них вполне хватало, чтобы в голове все начинало путаться, а цвета кабины блекли и растворялись в серой дымке утраты нормального мировосприятия. Григ ненавидел глубокой ненавистью и сами таблетки и того, кто их выдумал.