Я не хотел грабить студентов, но бабушка досадливо крякнула, встала и начала собирать пожертвования в сито. Видимо нам, Достигшим, положено…
– Цыгане даже пикет устроили возле мэрии, – добавил капитан.
У газетного киоска я ненадолго задержался. Ненадолго – потому что ни одной серьёзной газеты там не продавали. Титьки, попки, прочий бодибилдинг. Тем, кто всё ещё умеет читать, предназначались аршинные заголовки: «Внук Ланы Бирюковой живёт со своими няньками?», «Витю Колуна в детстве изнасиловали арабские наёмники?», «Влад Малинкин снимается у Рязанова в роли Стаса Калинкина», «Певица Василий Иванович: нелинейный секс-вокал – моё ремесло!», «Стиви Уандер в Ижевске: я не вижу ваши руки!» и тому подобные. Ничего для меня. Ах да, есть маленько – «Эротический Химэй: паладины звёздного инцеста»… Нет, это уж для махровых интеллектуалов.
– Отнюдь, – сказал комиссар. Он отошёл от меня, обогнул стол и устроился в таком же кресле. – Вы ошибаетесь. Все дураки блюдут свой номер в лайне и уходят в Химэй с улыбкой на устах. Но на Простор тоже отправят не всех… Никто не будет разбрасываться ценным человеческим материалом. Если, конечно, этот материал не будет кочевряжиться – вот как вы…
Я остался настолько один, что спину закололо ледяными иголками.