Мы миновали бетонные буквы городской границы. На холмах по обе стороны дороги разбросаны были двухэтажные коттеджи разной степени достройки.
– Сижу, целыми днями глядя на стену и слушая крики муравьёв. Мой завтрак, обед и ужин – чашечка чёрного саке да два-три варёных каштана…
Длинный, стоявший лицом ко мне, дрогнул и устремил на меня палец.
Таня постоянно норовила показать ему свои итальянские съёмки, но Роман всё время находил отговорки – то ему надо было схему протестировать, то за хлебом в умной машинке присмотреть…
– Нет смысла, – вздохнул Илларион. – Хоть каждый день. Тех, кто протестует против Химэя, нынче даже в обезьянник не бросают. Возмущённый народ сам, своими руками расправляется с нигилистами. Всякие там «Молодёжь России – за Простор» и так далее. Хотя молодёжи-то как раз Биг Тьюб и не светит…
Горничные-близнецы были гордостью Лося. Он переманил их с Рублёвки у популярного певца однополой любви.