Вроде не Марсель Пруст, глубинных смыслов в этой книжке нет, а ошибиться нельзя. Поэтому молчу, думаю. У бандюгана этого вот здесь, на виске, жилка одна подрагивала, которую я никак не мог истолковать.
«Но это ужасно! Смотреть на живых людей и видеть покойников! Не жизнь, а какой-то морг!»
С уст женщины сорвалось сильное выражение (это случается даже с очень приличными дамами). Она села на корточки. Поклажу пришлось все-таки поставить на тротуар. Один пакет немедленно накренился, из него выкатилась сине-белая банка.
Если ретурнист хотел заинтриговать слушателя, ему это удалось. Инвалид смотрел на него с надеждой и испугом, боясь пропустить хоть слово.
– Сергей Никифорович, долго мы еще тут стоим, не знаете? – спросил юноша.
Центральный занавес наполняется изнутри голубоватым свечением. Там работает телевизор.