– Выдвигай ячейку, я сказал! – произнес Бекет таким голосом, что смог бы гнуть им гвоздь.
– Это наш господин-благодетель едут! – закричал вдруг один из крестьян, стоявший на недостроенном срубе и разглядевший вдали штандарт прелата Гудрофа. – Не бойтесь, это его светлость едут!
– Что значит – поколотил гвардейцев? – спросила Амалия, выпрямляясь.
– Эй, вы, давайте сюда, скорее! – позвал он двух показавшихся из-за деревьев гвардейцев.
– Повторяю вопрос: почем продаешь бревна? Разве я за эту трухляшку плачу по серебру за пять бревен?
Дно ее оказалось непроезжим, но выбирать не приходилось, вокруг расстилались поля, где даже одиночный человек был виден издалека, а враги не дремали и каждые четверть часа где-то неподалеку с ревом проносилась очередная «черная колесница».