Я не хочу его слушать, не хочу с ним говорить, но я не могу ничего с собой поделать. К тому же это позволяет потянуть время.
Только задав вопрос, я понимаю: мне казалось само собой разумеющимся, что он должен был что-то предпринять.
Механик остановил машину у тротуара, чтобы слушать.
Я хорошо представляю ее себе. Такой, какой она была на фотографиях в бумажнике Рауна. Седая, в шерстяном костюме.
Я сажусь рядом с ним. От него пахнет шампунем и чесноком.
— Снег — это воплощение непостоянства, — говорит она. — Как в книге Иова.