Так много можно было бы сделать, если бы были силы.
Иногда я отводила его в ванную. Он не любил горячую воду. Но холодной его было не отмыть. Я ставила его в ванну и открывала душ. Он не противился. Он давно научился мириться с превратностями судьбы. Но ни на секунду не отводил своего укоризненного взгляда от моего лица.
Теперь я могу наблюдать за тем, что происходит со мной, испытывая глубокое уважение к этому явлению, но прекрасно понимая, что это не что иное, как кратковременная опасная иллюзия.
Я иду вперед к вертолету, прохожу мимо и оказываюсь в полосе слабого света, который приобретает темно-зеленый оттенок из-за ребристого покрытия понтонов. Вокруг меня так пусто, что мне даже не надо бояться быть замеченной.
— Пойдем сейчас на мостик, — говорю я, — и расскажем все это Лукасу.
У самой двери стоит Тёрк. Перед ним сидят Сайденфаден и Катя Клаусен. Проходит какое-то время, прежде чем я могу заставить себя посмотреть на них. Они не обращают на меня никакого внимания.