— Великие небеса, нет, нет, НЕТ! — вскричал Гандальф. — Уж лучше помолчи, мистер Бэггинс, за умного сойдешь! И, заклинаю, не произноси таких ужасных слов, как скорняк, доха, шуба, воротник, муфта, горжетка, пока не отойдешь на сотню миль от его дома! Он меняет шкуру, потому что он оборотень: иногда огромный черный медведь, иногда могучий человек с черными волосами и бородой. Больше сказать не могу, хотя и этого довольно. Одни говорят, будто он медведь, чьи предки обитали в горах еще до великанов, другие — будто он ведет свой род от первых людей, населявшие эту часть мира прежде, чем появились Смауг и другие драконы, а с севера пришли гоблины. Точно не знаю, но больше верю последним. Сам он — не из тех, кому задают вопросы.