Бильбо лежал ничком и не решался подняться, даже дышать почти перестал. Однако ничего не шевелилось, и ничего не проблескивало во мраке. Правда, приподняв голову, хоббит вроде бы различил чуть выше и вдалеке бледное белое свечение, но это было не драконье пламя, хотя в нос шибало тяжелым смрадом и пар оседал на губах.
Эльфийское воинство возвращалось домой, увы, сильно поредевшее. Тем не менее многие радовались, ведь северный мир стал светлее на долгие годы: дракон пал, гоблины разбиты, а за холодной зимою придет весна. Гандальф и Бильбо ехали с лесным королем, рядом шагал Беорн, снова в человечьем обличье — он смеялся и распевал во весь голос. Так они добрались до опушки Мирквуда, севернее того места, где из леса вытекала река.
Однако съестного не было ни крошки, как не было и сил отправляться на поиски провианта или дороги. Дороги, с которой они сбились! Ничего другого не шло Бильбо в голову. Он сидел, уставясь на деревья перед собой. Через некоторое время все снова замолчали.
«Значит, тоже эльфийский, — подумал Бильбо, — и гоблины не очень далеко, но и не очень близко».
— А вот и взломщик! — сказал Бильбо, вступая в круг гномов и снимая кольцо.
Однако все воины, кто был в силах, и большая часть эльфов приготовились идти к Горе. На двенадцатый день после разрушения города их передовой отряд прошел под скальными воротами в конце озера и вступил в разоренные земли.