— Ты нервничаешь из-за отсутствия Пугала, — укорил я его, морщась от ноющей боли в боку.
— Налаживаю контакт, — пожал плечами Рансэ. — Как видишь, получается неплохо.
— Ничего не понял, но спешу заверить, что я — это я, а она — это она. — Он сохранял дружелюбный тон, но его рука на тяжелом пистолете говорила сама за себя.
— Даже в преддвериях ада людям нечего делать, — сказал монах, вставая из-за стола. — У меня сейчас встреча, продолжим этот разговор позже. Хочу предупредить — ваш кинжал видели многие в городе. Двое из Ордена Праведности сейчас в Битцинене, и они могут заглянуть на огонек. Простите, но я не могу не пустить их.
В его словах была доля истины. Часто случалось так, что человеку, завладевшему клинком, не везло, вплоть до смерти. И Братство само распространяло слухи и разжигало суеверия, которые столь сильно прижились среди людей, что порой с мертвого стража забирали все вплоть до сапог, но клинок с драгоценным сапфиром не трогали.
Законник, не споря, увел девушку. Проповедник выглянул из-за угла, чертыхнулся, произнес проклятие, затем ругательство, затем прохрипел нечто невыразимое и, зажмурившись, отступил назад.