— Значит, кроме Ковальски, который уже умер и рассказал все, что знал, а знал он самую малость, осталось только четыре человека, кому известно, кто такой Шакал, — вставил комиссар Дюкре. — Один из них — он сам, остальные трое находятся в римском отеле. Нельзя ли попытаться вытащить кого-нибудь из троих сюда?
В последнем абзаце говорилось о том, что несколькими неделями раньше Ковач встретил Мишеля, а тот говорил с Жожо, который сказал, что у маленькой Сильвии какая-то болезнь, кажется люка, что-то такое с кровью, но он, Ковач, надеется, что она скоро выздоровеет и Виктор может не волноваться.
Но присутствующих не успокоило заявление Лебеля. Мысль о том, что убийца может находиться в миле от них, что по его плану он уже завтра может попытаться убить президента, вызвала всеобщую озабоченность.
— Неделю, может, две или три, — ответил, наконец, Жожо.
— За такую работу, с учетом использования имеющегося здесь оборудования и моих специальных знаний, я должен попросить одну тысячу фунтов стерлингов. Я понимаю, что обычно за одно ружье платят меньше. Но это ружье особое. Я уверен, что во всей Европе справиться с этой работой могу только я. Как и вы, месье, в своей области я — король. А за лучшее надо и платить соответственно. Кроме того, стоимость покупного ружья, пуль, телескопического прицела, различных материалов… положим на все еще двести фунтов.