— А может быть, Ольга Николаевна и не сменит, — сказал Костя.
Ваня залез мне на спину и уселся. Тут я почувствовал, что коням не сладко живется на свете. Под тяжестью Вани я согнулся в три погибели и покрепче вцепился в пояс Шишкина, чтоб была опора. Тут как раз и занавес открылся.
— А, так это вы! — сказал Володя. — Кто вам разрешил здесь баловаться?
— Это ничего, что горькая, — сказал Леня. — Ты выпей микстуры, а потом ложку сахару в рот.
— Ну, что… Что и все артисты делают. Выучу Лобзика считать и буду с ним выступать, как та артистка.
Володя рассказал нам, как он летом со своими товарищами комсомольцами ездил в путешествие по реке на резиновой лодке. Потом он сказал, что еще увидится с нами, и пошел к своим товарищам старшеклассникам. Ему ведь тоже хотелось поговорить со своими друзьями. Нам было жалко, что он ушел, но тут к нам подошла Ольга Николаевна. Все очень обрадовались, увидев ее.