– Твой этот протеже... Синюхаев... гони ты его в шею!
Если да, то это значит только, что мои неприятности отодвигаются на некоторый срок.
А главное – с ними никто не заключал никаких договоров, ими, как пластырем, пытаются заткнуть дыру в тонущем судне, и никому не пришло в голову поинтересоваться, согласны ли они на роль пластыря.
Разумеется, любой офицер штаба тоже может наложить на эксмена дисциплинарное взыскание, часто не из легких, по крайней мере на словах. Действительно тяжелым, однако, оно становится тогда, когда его одобряет совет старожилов. В противном случае наказанному бедолаге помогут, чем могут, и сделают это так, что комар носу не подточит. Однажды я сам угодил в карцер «на хлеб и воду» – и пять суток наслаждался бездельем, вкусной пищей и хорошими книгами. Если речь не идет о смертной казни, то гораздо важнее, КТО наказывает, нежели ЧЕМ.
А вот этого червивая душонка Ильи Лучкина вынести не может. Несправедливо же! Это ему первому дали в морду!
– Точно так, госпожа. Кроме пива в разрешенном количестве, госпожа.