Единственное, что в Подгорном Мире было четким и определенным, – это опасность, грозящая отовсюду, жестокая и реальная, в каждом слое своя.
В Спруте ничего не осталось от приветливого хозяина, восторженно откликающегося на каждое слово гостей. Теперь он говорил размеренно и холодно. Но это было спокойствие лавины, которая нависла над головами несчастных путников и пока еще не соскользнула – но вот сейчас, сейчас… достаточно одного звука…
– И стены уже… не назовешь неприступными. А подъемный мост – мне показалось, что он сломан… или в самом деле?..
– До чего же славно устраивается наша пестрая компания! – восхитилась она. – Эй, Тихоня! Я к реке, умыться…
Ингила обернула к нему смеющееся лицо, в котором не было ни тени страха, и ударила ладошкой по воде. Взметнувшийся веер брызг хлестнул Орешка по лицу, смывая память о жене, о близнецах, о далекой крепости, ставшей любимым домом. А вторая пригоршня воды, обрушившаяся на него вместе с насмешливым хохотом, заставила забыть собственное имя.
Второму: немедленно покончить с Волчицей.