Придворные встрепенулись, кинулись к краю пропасти Нуренаджи растянулся на животе, бесстрашно свесился с края обрыва, вгляделся в темноту.
– Ну уж нет! – возмутился Челивис. – Это я первый сказал – склон осмотреть! Кстати, я прихватил меч господина.
– Он, главное, своей работой гордится… – подрагивающим голосом пожаловался юноша. – У нас, мол, четыре поколения в палачах… Мужское занятие, не для неженок… А меня мальчишки дразнили, стоило в городе показаться. Мы тогда в Замке Темного Ветра жили, так я за ворота и не совался, а то прицепятся толпой, начнут травить, как зайца… До сих пор в городе как чужой, хуже деревенщины… А он говорит: платят хорошо… без работы не останешься…
– Ах так? Тебе надо – в духе Луанни?.. Ладно, гаденыщ получай!
Его семья. Его единственная семья. Как же он раньше этого не понимал? Как он мог быть такой самовлюбленной свиньей?