– Мы уже сократили каждый сотен на пять, – ответил Кэслет. – Если уменьшить расчеты энергетических установок до абсолютного минимума, необходимого, чтобы обеспечить ближний бой, и сделать то же самое с персоналом огневого контроля и бригадами обслуживания шлюпочных палуб... наберется еще триста-триста двадцать пять штатных единиц на каждый корабль. Дальнейшее сокращение невозможно, иначе «Полководец» утратит свои боевые качества.
Нет, скажем себе правду. Она всегда знала, что он должен быть хоть чуточку способнее, чем старается выглядеть, но все же недооценила его истинные таланты. Ее спасло только то, что она давно взяла за правило ориентироваться на худший из возможных вариантов и ничего не предпринимать без двойной, а то и тройной страховки. В противном случае эта недооценка могла стать фатальной. Кроме того, она действительно была лучшей в своем ремесле. В конце концов, вздумай Фонтейн подвести ее под зачистку до мятежа Уравнителей, от Комитета общественного спасения не осталось бы и следа. Эстер не знала, как принималось решение о ее выдвижении и связано ли оно с подавлением фанатиков Ла Бёфа, однако была твердо уверена, что без Фонтейна дело не обошлось.
Спустя мгновение первая из шестнадцати ракет нашла свою цель, и предпринимать что-либо стало уже слишком поздно.
– Нельзя так усердствовать, гражданка Секретарь, – мягко сказал он. – Мне кажется, ночью можно было бы и поспать: говорят, это совсем не вредно. Командиру необходима свежая голова.
Ярувальская дернулась, словно от удара, и лицо ее побледнело. Не от стыда – от гнева.