Но время пришло. Так лети, Ричард. Везде, где бы ты ни был, везде, куда бы ни взял тебя Господь, лети высоко. Я люблю тебя.
Хонор вздрогнула, когда низкий, мягкий голос произнес ей это прямо в ухо и её сонный мозг потянулся к яркому, ласковому мыслесвету стоящему за словами. Возможно именно поэтому она не проснулась обычным образом – резко, полностью, в полном сознании.
– Феникс! – немедленно отозвалась шестилетняя Вера, – Феникс!
– Я не знаю никого, кто был бы достоин её, – просто произнес Хэмиш.
– Мама, я беременна, – тихо произнесла она.
– «Невредимы» – занятное выражение, ваша милость, – голос Зилвицкого скрежетал подобно крошащемуся грифонскому граниту. – Берри не пострадала физически, однако я не думаю, что слово «невредима» хорошо подходит для описания случившегося. Она винит себя. Она знает, что не должна этого делать и она одна из самых здравомыслящих людей, которых я знаю, однако она винит себя. Не столько из-за смерти Лары или кого-либо ещё из погибших, а за то, что сама осталась в живых. И, думаю, может быть из-за обстоятельств смерти Лары.