– Делайте, что хотите, главстаршина, – сказал он, – но что касается меня, наш разговор ни к чему не приведет. Заставьте его заговорить, и, может быть – может быть! – я смогу подтвердить его слова, но сам не собираюсь первым называть чье-то имя. Если я только рискну – мне не жить, вы хоть это понимаете? Вы хотите послать меня назад в тюрягу? Ладно, ваше право. Поступайте по своему разумению. Но я сам не назову никаких имен – ни вам, ни боцману, ни старпому, ни даже капитану, – Он снова отвел от нее глаза и беспомощно пожал плечами, – Мне жаль, – сказал он более тихим голосом, – Мне действительно жаль. Но у меня нет выхода.